Вам может показаться абсурдным это утверждение. Но рязанский парень, утвердившийся, как Поэт, в Москве, и закончивший свой жизненный путь в Санкт-Петербурге, никогда не бывавший в нашем городе, всё-таки жил, почти тридцать лет, в Вязьме.

Этот феноменальный, с исторической точки зрения, факт имел законное место в нашем древнем городе, благодаря коллекционеру, библиофилу и большому энтузиасту Павлу Никифоровичу Пропалову, который создал музей, посвящённый жизни и творчеству Сергея Есенина.

Мне довелось часто общаться с Павлом Никифоровичем, в связи со своей журналистской деятельностью. Он был очень интересным собеседником. Если мне требовалась какая-либо информация для статьи, это всегда можно было почерпнуть в беседе, или в запасниках музея — газетных статьях, фотоальбомах, которые, в силу ограниченного пространства, хранились в папках и шкафах. Живо интересуясь современной историей города и района, Павел Никифорович был участником всех значимых событий и мероприятий.

Нередко он представлял на них материалы и экспонаты из фондов своего музея, которые имели определённую направленность и тематику: выставочные экспозиции редких изданий, в том числе первых поэтических сборников Сергея Есенина, книжных экслибрисов, почтовых конвертов и марок, значков, открыток…

 Во время работы на Вяземском телевидении мне посчастливилось снимать на видеокамеру, а затем и писать о его многочисленных выставках, экскурсиях. Особенно меня поражало неистовое желание Павла Никифоровича заразить любовью к есенинской поэзии молодое поколение, и юные вязьмичи уходили после посещения музея с чувством каких-то новых светлых обретений — это не мои измышления, мне довелось слышать их разговоры и видеть сияющие ребячьи глаза…

В последние годы жизни Павел Никифорович ежедневно совершал утренние прогулки по центру города — городскому саду, площади Ефремова. Мы встречались с ним. Он умел внимательно слушать и всегда, наизусть, привести в тему беседы какое-либо произведение русских классиков. Феноменальная память не изменяла ему до конца жизни. И ещё меня удивляло его спокойствие и такт. Не могу припомнить ни одного случая, когда бы Павел Никифорович повысил голос. При этом он был очень принципиален, мог отстаивать своё мнение и сделать критическое замечание. Но без морального напора, давления. Он был интеллигентом, в самом высоком значении, и, не имея филологического образования, обладал грамотным, образным русским словом. Преклоняясь перед талантом классиков, он внимательно и с интересом относился к творчеству современных вяземских поэтов, многих из которых ободрил и поддержал.

 Павел Никифорович был очень прост в общении, мог поддержать любую компанию, понимая, что все мы разные, мог разрядить ситуацию шуткой, анекдотом, частушкой — играл на баяне и пел…

В 60-летний юбилей Павла Никифоровича мною было написано посвящение, в котором были такие строки:

И хоть сам он не рождён поэтом,

Но скажу, и в том не ошибусь,

Что в душе его зимой и летом

Всё поёт есенинская Русь

И, наверное, главное в том, что Павел Никифорович Пропалов приобщил нашу Вязьму к поэзии Сергея Александровича Есенина, которая будет актуальна и востребована во все времена.

Дм. Евгеньев (Дм. Евгеньев — псевдоним поэта и барда Дины Корнеевой. Она работает журналистом в местной газете. Была близка по духу к Павлу Никифоровичу).